Впервые здесь после водяной раны, под голыми ногами скрипит вспухший от водяных потоков пол, где-то вокруг шуршат, восстанавливая жилища обитатели хижины, я иду, не обращая на них внимания. Мне лучше сейчас найти что-нибудь, что сможет заглушите боль и чем можно будет откачать остатки дождя из организма. Пол скрипит до ужаса противно, и это бьет по ушам. За окном безопасно стучит ливень, убивавший меня несколько часов назад. Я вроде бы давно не был здесь, уже около месяца, однако с тех пор, как я выпустил воду и кровь из своего организма здесь пошло всего несколько часов. Пронизывающий ужас, когда я натыкаюсь на стены там, где из не было раньше. Опять. Это как с дождем и каплями-иглами, только здесь раз за разом я ловлю на пути влажные бревенчатые стены. Я вижу их, к горлу поступает комок, однако я не хочу лишний раз давать волю чувствам, ведь знаю, что дождь следит за мной, следит и ждет, когда я буду открыт и он сможет вплести в меня свои скользкие щупальца, заражающие водяной болезнью. Сейчас я впустил в себя что-то новое, я с этим еще не знаком, не знаком с этим злым иллюзионистом, которые пере страивает мой дом по своему плану. Резко утыкаюсь еще в стену и поворачиваюсь к ней спиной. Душит. Лучше бы вода, я хотя бы успел привыкнуть тогда. Трогаю руками шею, но там ничего нет, ничего, что могло бы мешать дышать. Я ищу это под кожей, сцарапывая кожу в кровь, ломая ногти, но ничего я дергаюсь, в попытках дышать, но не выходит. Больно, тело ударяют тысячи ножей, я чувствую, как к ногам перестает поступать кровь, потом руки перестают слушаться, дикая боль пронзает тело раз за разом, я не могу даже орать. Меня снова спасает обморок, а после накрывает цикличность мира. Проснулся, иду, с надежой, что найду нужные шприцы и бинты, но не нахожу, падаю на пол, дождь мерно, издеватески ударяет в стекло, стены вырастают, хохот неровностью бревен, я открыты для ярости, страха и раздражения, я ударяю о пол, резко вдыхаю, но мне снова запрещено это. Опять не могу орать, а значит не могу отпускать гложущий страх, не могу отпускать болью, а значит должен вытерпеть последние адские секунды жизн. Пока я еще способен контролировать руки, я пытаюсь нашарить что-нибудь, с помощью чего я смогу освободиться, но это плохая идея, и я забываю об этом, ожидая нового обморока.